«Будь налог пониже, я мог бы принять на работу еще трех человек…»
Кликнуть на «отправить», снова Alt+Tab.
«Мой работодатель не смог взять меня на постоянку после испытательного срока, — сказал, что не хватает денег…»
— Потише, Манге! — окликнул его начальник из-за своего стола.
Но Эйч Пи не слушал его. Он открывал новые клетки, выпускал новых ручных троллей и тут же пускал их в дело.
«Эрик Хагстрём», «Миллан С», «50 cParty», «Л. Бернстен» и Benjyboy отдавали свои виртуальные голоса в пользу снижения налога, в то время как он несся к новому блоку с клеткам.
«Хатта42», «Стефан Йонссон», TronGuy и VAO.
Пора на свободу, мои верные слуги!
— Манге, не спеши, мы не успеваем за тобой!
На лбу у него выступили капельки пота, но Эйч Пи не обращал на них внимания. Его пальцы летали по клавишам. Еще строчка — новые голоса среди общего гама. Он давно уже перестал заглядывать в сценарий.
«Снизить налог в ресторанном бизнесе!»
Отправить!
«Наша экономика держится на малых предприятиях…»
Опубликовать!
«Полностью согласен с предыдущим высказыванием…»
Комментировать!
«Их надо поддерживать, а не гробить!»
Добавить!
«Все на борьбу с налогами!»
Enter!
Затем новый заход в конюшню за подкреплением. Новые бойцы, которых он сам создал ради этого случая.
Knotty, Lisel8 и DPtrOt.
Голоса смешались, превратившись в ровный гул. Пот стекал со лба, щипал брови, но вместо того, чтобы остановиться, Эйч Пи наклонился вперед и вытер лоб рукавом рубашки.
Вот так, готово!
Новые окна — новые голоса. Черт, как круто! Он мастер Astroturf’а. Самая крутая рабочая пчела в этом улье. Укротитель троллей с большой буквы. Гребаный Пер Гюнт отдыхает…
— МАНГЕ!
Эйч Пи неохотно оторвался от экрана.
В конторе воцарилась тишина — в дверях стоял Филипп Аргос.
— У меня в кабинете через десять минут, — коротко произнес он и ткнул пальцем в Эйч Пи.
* * *
— На самом деле все совсем не так однозначно, как тебе кажется, — пробормотал Рунеберг. — Мы с Терезой знакомы еще с Полицейской академии и уже тогда немного флиртовали, назовем это так. Но дальше дело не пошло.
Он посмотрел на нее так, словно ожидал какой-то реакции, но, не дождавшись ответа, продолжал:
— Во втором семестре она сошлась с Пелле, и некоторое время мы общались все вместе. Хотя, конечно, он никогда не был моим лучшим другом…
Еще один взгляд, на который она не ответила.
— Как бы там ни было, — продолжал он. — После академии мы с Пелле вместе попали в полицию общественного порядка. Наши с Терезой пути то и дело случайно пересекались, и симпатия не умирала, хотя мы оба уже состояли в браке. А пару лет спустя мы с ней вместе оказались в командировке по линии ООН, и… сама понимаешь. — Он пожал плечами. — Вдали от дома, вместе переживая всякие ужасы, люди легко сходятся… Возможно, сходятся слишком близко…
Он заерзал на стуле, словно сиденье жгло его могучее тело.
— Когда мы вернулись, Тереза хотела продолжить отношения — чтобы мы развелись, стали жить вместе, — но я не захотел. У меня были маленькие дети, к тому же, если честно…
Он вздохнул.
— Тереза с самого начала была немного не в себе, а эта ооновская поездка еще больше усугубила ситуацию. Так что мне…
— …надоело, — договорила за него Ребекка на удивление спокойным голосом.
* * *
Кабинет Филиппа располагался на девятнадцатом этаже.
Хотя нужно было всего лишь подняться этажом выше, поездка на лифте показалась Эйч Пи невыносимо долгой.
Они с Франком стояли, прижавшись к противоположным стенам, избегая смотреть друг другу в глаза.
Это и впрямь прокол вселенского масштаба. Что, черт подери, он думал своей башкой? Затеять весь этот маскарад и устроиться на работу под вымышленным именем в надежде собственноручно разгадать загадочное убийство? Что он о себе возомнил? Кто он, Нэнси Дрю?[90] Неужели у него было недостаточно своих проблем, что ему захотелось добавить себе чужих?
И само собой, у него не хватило ума затихариться и не высовываться. Нет, в самый неподходящий момент он завелся и разошелся не на шутку.
Отличная работа, Эйч Пи!
Двери лифта открылись, они вышли, и Франк указал на стеклянные двери с логотипом фирмы, точно такие же, как на их этаже. Обычно здесь тоже сидела за стойкой секретарша, но сейчас по причине вечернего времени дверь была заперта, и Франку пришлось постучаться.
— С нашими карточками сюда не войдешь, — прошептал он на ухо Эйч Пи. — Сюда имеют доступ только Филипп, его секретарша Эва и близнецы-детективы.
— Близнецы… чего?
— Тсс, молчи, сам увидишь.
Дверь открыл коротко стриженный рыжий мужчина, тоже облаченный в костюм, идеально облегающий его мощное тело.
— Привет, Элрой. Филипп велел нам подняться к нему.
Франк сделал полшага вперед и буквально завис в воздухе, поскольку рыжий громила не подвинулся ни на сантиметр, даже не пытаясь уступить ему дорогу.
— Тебе — нет, только ему, — буркнул он, указывая на Эйч Пи.
Франк открыл было рот, чтобы что-то возразить, но сдержался.
— Ну что ж, удачи, — пробормотал он одним уголком рта в тот момент, когда Эйч Пи проходил мимо него.
Холл выглядел так же, как и на их этаже. Небольшое элегантное помещение для ожидания: металлические стулья с кожаными сиденьями и спинками, традиционный набор глянцевых журналов. Стойка администратора из тонированного стекла, а за ней два небольших зала для совещаний. Однако во всем остальном этот этаж выглядел совсем иначе. Вместо открытого офисного пространства, ограниченного лишь внешними стеклянными стенами, здесь посетителя встречала запертая стальная дверь со считывающим устройством на стене рядом с ней.
Как и на их этаже, под потолком висела небольшая веб-камера, но здесь потолки были ниже, поэтому она особенно бросалась в глаза — Эйч Пи показалось, что он даже видит, как она настраивает фокус, чтобы следить за каждым его движением.
Он сглотнул пару раз, однако во рту было по-прежнему сухо, как в пустыне.
Вместо того чтобы достать пропуск, рыжий просто приложил к считывающему устройству свой большой палец. Красная лампочка индикатора сменилась зеленой, и Эйч Пи услышал, как загудел электронный замок. Почему-то этот звук заставил его вздрогнуть всем телом.
Глава 17. The hive[91]
— А заявление — как обстоит дело с этим?
— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, Бекка.
— Заявление на меня по подозрению в должностном преступлении — тебе известно, кто его подал?
Рунеберг снова заерзал на стуле.
— Само собой…
— Так кто же это был — Сикстен Глад?
— Нет, чисто формально это сделал я…
Она вскочила со стула.
— Какая подлость, Людде! Я…
— Успокойся же, черт подери, Бекка! — Он развел руками. — В этом нет ничего личного, ты не подумай…
Она продолжала стоять, сердито глядя на него.
— Рассуди сама, Ребекка, и попробуй отвлечься от того, что мы с тобой знаем друг друга. Девятый параграф закона о полиции — тебе это что-нибудь говорит? Если полицейский узнает о совершении преступления, он или она обязаны сообщить об этом, куда следует… у тебя ничего в мозгу не срабатывает? Честно говоря, я думал, что ты все это знаешь, но ты, по-моему, немного не в себе.
Она не сводила с него злого взгляда.
— Дело было так. После инцидента в Дарфуре мне оборвали телефон сотрудники Министерства иностранных дел, которые утверждали, что ты виновата и в том, и в этом. Как, по-твоему, я должен был поступить? Спустить все это на тормозах? Сделать вид, что ничего не было? Дня через два Глад и компания позаботились бы о том, чтобы мы оба болтались на виселице…
Он смотрел на нее так, словно ожидал от нее каких-то слов.
— Продолжай! — хмуро проговорила она.
— Мое мнение было и остается следующим: если полицейского подозревают в совершении преступления, должно быть составлено соответствующее заявление, а затем следствие разберется, что же именно произошло. Это обычное делопроизводство для такого рода инцидентов — всякое другое действие выглядело бы странно. Поэтому я попросил Анн-Маргрет составить коротенькое заявление от моего имени. — Он сделал жест в сторону другого кабинета, где сидели штатские сотрудницы канцелярии. — И только позднее, когда выяснилось, что дело взялся вести Пелле Вестергрен, до меня дошло, в какую ситуацию я тебе невольно поставил. Мое имя под заявлением не помогло, к тому же большой глупостью с моей стороны было пойти с тобой на допрос в качестве свидетеля, я понял это через несколько минут после начала… Но было уже поздно…
